Забытые подвиги

25.01.2012

40-50 лет назад в Обнинске были сделаны такие уникальные вещи, которыми можно гордиться до сих пор.

Всякий житель города знает, что два главных научных символа Обнинска — это первая в мире АЭС и 300-метровая метеомачта. Те, кто интересуется местной историей науки, наверняка еще к этому списку добавят быстрые реакторы, реакторы для подводных лодок, ядерные установки для разведывательных спутников, космический многоразовый корабль «Буран», головные обтекатели космических и боевых ракет и уникальный аэрозольный корпус НПО «Тайфун», в котором моделируют облака.
Но гордость и славу Обнинска составили не только эти разработки. В городе науки в эпоху его расцвета понапридумывали и воплотили много чего интересного, к сожалению, ныне забытого. А есть «железки», опередившие свое время на десятки лет. О некоторых из них и пойдет сейчас речь.

Атомная самоходка
В 50-е годы, когда зарождалась атомная энергетика, появлялись невероятно смелые идеи. Одна из них — сделать самоходную атомную электростанцию для работы на Крайнем Севере. Первым эту мысль высказал «атомный» министр Ефим Славский. Идея казалась заманчивой: станция на гусеницах своим ходом подойдет к какому-то руднику, поселку, угольному разрезу и начнет обеспечивать его энергией. А через год-три перейдет на другое место. Зачем в условиях вечной мерзлоты строить стационарную станцию, когда можно обойтись более экономичным и прогрессивным вариантом? Славский обладал неуемной пробивной энергией, да и полномочия у него были громадные — он поручил разработку проекта обнинскому ФЭИ (тогда еще «лаборатории В»).

Передвижная станция ТЭС-3 на территории ФЭИ

Передвижная станция ТЭС-3
на территории ФЭИ

Очень скоро, в 1957 году, эскизный проект передвижной станции был готов. Его авторы — Юрий Анатольевич Сергеев и Дмитрий Леонидович Бродер. А в «железе» проект воплотили на Кировском заводе в Ленинграде. Передвижная АЭС представляла собой четыре гусеничных самоходки на базе тяжелого танка Т-10. В одной размещался собственно реактор, в другой — парогенератор, в третьей — турбина, а в четвертой — пульт управления. Внешне они были страшноваты — этакие гигантские «гробы на колесах». Но тогда было не до эстетических изысков. В 1960 году атомную самоходку по железной дороге доставили в Обнинск — для опытной эксплуатации.
Ее поставили буквально в нескольких метрах от первой АЭС. Блоки с реактором и парогенератором для пущей физической защиты закопали в землю, а на поверхности остались блоки турбины и управления. 13 октября 1961 года состоялся энергетический пуск — она дала ток. Ей дали имя ТЭС-3 (транспортируемая электростанция). Ее мощность была невелика — 1,5 тыс. кВт, почти в три раза меньше, чем у первой АЭС.
Как рассказывает ветеран ФЭИ, кандидат наук Лев Алексеевич Кочетков, имевший самое непосредственное отношение к инженерному обеспечению ТЭС-3, станция без сбоев работала до конца 60-х годов и результаты, которые она дала, в дальнейшем пригодились при эксплуатации других транспортных реакторов — на кораблях и подводных лодках. Но «в поле» ТЭС-3 так никогда и не работала, навсегда оставшись только экспериментальным образцом, надолго опередив время. Станция почти полностью утилизована. От нее сохранилась только одна гусеничная платформа, которая, возможно, найдет свое место в экспозиции будущего музея атомной энергетики.
В 80-е годы, учитывая опыт ТЭС-3, в Белоруссии разработали и изготовили новые передвижные АЭС «Памир» на базе тягачей «Урал». Но произошла чернобыльская катастрофа, и на волне радиофобии уже готовые станции уничтожили.
А в последнее время вернулись к идее эксплуатации передвижных АЭС. И сейчас в России такая строится — это плавучая АЭС «Академик Ломоносов» мощностью 70 тыс. кВт. Она должна начать работать в 2013 году и станет прямой наследницей обнинской ТЭС-3.

Абсолютно прозрачная броня
1 сентября 1973 года в Мавзолее Ленина случилось чрезвычайное происшествие — некий преступник, поравнявшись с саркофагом, взорвал укрепленную на теле самодельную бомбу. Погиб сам и еще два человека. Многих ранило, в том числе и детей, которых привели поклониться вождю в начале учебного года. А саркофаг выдержал ударную волну — тело Ленина не пострадало. Это было далеко не первым покушением в Мавзолее. В саркофаг пытались стрелять, били его ногами, бросались камнями. Но после взрыва бомбы на самом высшем уровне приняли решение сделать новое укрытие, чтобы и вождя через него было хорошо видно, как будто и нет никакого стекла, и чтобы оно обладало необыкновенной прочностью.
Задачу, поставленную руководством страны, поручили решать Московскому институту технического стекла (НИТС) и его обнинскому филиалу, из которого потом уже, в 1978 году, выросло НПП «Технология». Задача была непростая — абсолютно прозрачное стекло должно было держать как минимум три пистолетных выстрела и с тыльной стороны не разрушаться — чтоб сзади не отлетало никаких осколочков, способных повредить тело вождя. Требования, надо сказать, взаимоисключающие. Прочность обычно достигалась толщиной, а через толстое стекло плохо видно. И что делать?

Было понятно, что обычной закалкой стекла проблему не решить. Решили применить новейшую по тем временам технологию ионообменного упрочнения стекла — заменить в поверхностном слое ионы натрия на ионы калия. Теоретически прочность должна возрасти в 150 раз! А как на практике этого добиться? Пробовали разные способы, на поиски решения ушло около 5 лет. Проводились натурные испытания — стреляли по стеклу из пистолета. В конце концов, пришли к оптимальному варианту — делать 4-слойный пакет из 5-мм стекол. Для их соединения применили технологию полимеризации, когда два слоя химически «сцепляются» друг с другом без клея — в итоге никаких швов и пузырьков, а прозрачность — абсолютная. Технически это было очень сложной задачей. Относительно легко это сделать с малоразмерным изделием. А стекла для саркофага имели габариты 700х2100. И при полимеризации края остывали быстрее, чем середина — из-за этого терялись оптические свойства. Но все-таки удалось подобрать верный температурный режим процесса. Для производства стекол ленинского саркофага в обнинском филиале построили специальный цех № 91. Все было засекречено, а тайну «хрустального гроба» открыли только в начале 90-х. Работа оказалась не одноразовой: в Обнинске изготовили защитные стекла для саркофагов покойных лидеров Анголы, Болгарии, Вьетнама и Северной Кореи. Наверняка для стеклянного гроба недавно почившего Ким Чен Ира прозрачную броню изготовят или уже изготовили в Обнинске. А где еще? Такими технологиями мало кто владеет.
И еще два любопытных факта. Работа была высоко оценена правительством. Многие специалисты филиала НИТС получили ордена и медали, а руководителю филиала (впоследствии и НПП «Технология») профессору, доктору наук Александру Гавриловичу Ромашину вручили Ленинскую премию, награду заоблачной высоты. А саркофаг, изготовленный в конце 70-х, служит и сейчас. И никаких покушений на тело Ленина с тех пор не было.

Космическая вода
Пилотируемый космический корабль, даже если это орбитальная станция, мал, а работают там люди. Люди — не роботы, им надо пить, есть, а еще — ходить в туалет. В последние годы экипаж Международной космической станции (МКС) — 5-7 человек, которые находятся на орбите по нескольку месяцев. А человеку, по-скромному, надо не менее 1,5 литра воды в день. Это какая ж цистерна должна летать рядом с МКС? Однако не летает. А проблема решена изящно — жидкие отходы организма очищаются до такой степени, что они превращаются в питьевую воду, и так — многократно по кругу.
Первые многодневные пилотируемые космические полеты начались в конце 60-х. Озаботились же проблемой очистки мочи задолго до того. И одна из экспериментальных установок была разработана в Обнинске, в филиале НИФХИ лауреатом Государственной премии, профессором, заведующим лабораторией № 7 Анатолием Ивановичем Касперовичем на рубеже 50-60-х годов.
Это была абсолютно закрытая работа. До такой степени закрытая, что не все коллеги Касперовича были посвящены в то, что он делал. Как говорит бывший директор филиала НИФХИ, профессор Виктор Георгиевич Плотников, Анатолий Иванович был крупнейшим в стране специалистом по разработке ионообменных фильтров. Эти фильтры замечательны тем, что они не абсорбируют жидкость, а вступают в химическую реакцию с содержащимися примесями и тем самым прочно удерживают их. Заметим, что система очистки отходов жизнедеятельности космонавтов — далеко не главное дело Касперовича, и занимался он им недолго. Главнейшей его заботой стала разработка систем водоподготовки для реакторов подводных лодок. Нужно было получать не просто дисцилат, а продукт высочайшей степени очистки, чтобы в контурах реактора пар не способствовал коррозии труб. Поэтому, как рассказывает Плотников, Анатолий Иванович большую часть жизни провел не в Обнинске, а в Северодвинске, поближе к лодкам. То, что он сделал для «оборонки», неоценимо, — чем чище пар, тем меньше радиационных аварий. А система очистки биологической жидкости, получается, была побочным продуктом.

Алексей Собачкин

К публикации “Забытые подвиги”
комментариев: 2

  1. Анонимно,
    Октябрь 31, 2013 15:48

    слава советской науке

  2. Александр,
    Апрель 22, 2018 15:18

    мы так много делали на космос и войну, что потеряли страну.
    Вот для жизни , что сделали. Для очистки рек?
    В Протве сейчас купаться нельзя, а в космосе воду очищаем…

А что Вы думаете по этому поводу?