Фундатор

“Новая среда” продолжает серию публикаций о великих людях, живших и работавших на Калужской земле. Сегодня рассказ об Александре Ильиче Лейпунском, чье имя носит Физико-энергетический институт и улица в Обнинске. Лейпунский с 30-х годов стоял на самых передовых рубежах ядерной физики. Его назвали «фундатором», то есть «основателем». Это справедливо. Он был первым физиком в Европе, расщепившим атомное ядро, ему принадлежит первенство в разработке реактора на быстрых нейтронах. Этого достаточно, чтобы навсегда войти в историю мировой науки.

Подвиг ученого
Александр Ильич Лейпунский жил в XX веке, а его идеи, по большому счету, реализуются только сейчас, в XXI веке. То, что Лейпунский опередил время, не метафора, так оно и есть. Самое главное, что сделал Александр Ильич в своей жизни как ученый, — он придумал реакторы на быстрых нейтронах. Эксперты-атомщики сходятся во мнении, что будущее мировой энергетики принадлежит им. Если объяснять «на пальцах», особенность реактора на быстрых нейтронах (РБН) вот в чем: в него закладывают тонну топлива, получают энергию и… еще две тонны топлива! Поэтому такие реакторы называют размножителями, или, по американской терминологии, — бридерами.
Хотя, строго говоря, первым «нарисовал» РБН Энрико Ферми в 1944 году. Тогда все работы по атомным проектам были засекречены, как в СССР, так и в США. Лейпунский пришел к идее РБН чуть позже Ферми, но абсолютно независимо и самостоятельно. А самое важное — в СССР идеи Лейпунского воплотились в промышленном масштабе. Американцы же дальше прототипов шагнуть не смогли. Мало того, после 30-летнего перерыва, в Российской Федерации продолжают строить РБН. Оказывается, быстрые реакторы — чуть ли не единственное направление в науке и технологиях, в котором Россия является мировым лидером. Основы же первенства заложил Лейпунский.
Быстрый реактор сложен. Обычные тепловые реакторы Лейпунский иронично называл «самоварами», они ему были неинтересны.

В 1949 году, он, которому поручили возглавить научный отдел лаборатории «В» (будущий ФЭИ), отправил в правительство доклад о «системах на быстрых нейтронах». До пуска Первой АЭС было еще пять лет! Кстати, Лейпунский был противником ее строительства. Логика была такая: зачем делать «Жигули», если можно сразу «Феррари»?
«В тот период разработка и сооружение энергетических реакторов на быстрых нейтронах большинством наших авторитетных и видных ученых рассматривалась как несвоевременная задача, даже как своего рода увлечение некоей экзотикой», — писал один из современников Лейпунского. Но Александр Ильич убедил начальство.

Уже в 1955-м в лаборатории «В» был построен первый опытный РБН с нулевой мощностью — БР-1. Чтобы он работал, были нужны 12 кг плутония — роскошь неслыханная, это, в принципе, две атомные бомбы! Проще было предоставить 12 тонн золота, но всесильный министр средмаша Ефим Славский распорядился удовлетворить просьбу Лейпунского, он тому благоволил…
Потом последовали исследовательские БР-2, БР-5, БР-10, БОР-60. Первый в мире промышленный реактор на быстрых нейтронах БН-350 запустили в конце 1972-го, через несколько месяцев после смерти Александра Ильича. А в 1980-м на Белоярской АЭС начал работу БН-600, на сегодняшний день единственный быстрый промышленный реактор в мире. «Он сделал сказку былью», — говорили о нем. Но Звезду Героя Социалистического труда Лейпунский получил вовсе не за энергетические реакторы…

В 1955-м американцы сделали первую в мире атомную подводную лодку «Наутилус». Через три года СССР ответил «Ленинским комсомолом». Главной задачей лаборатории «В» стала разработка лодочных реакторов (их тогда называли «транспортными»). Руководил научными работами Лейпунский. Он настоял на принципиально иной схеме реакторов для АПЛ — со свинцово-висмутовым теплоносителем. Такая силовая установка позволила лодке К-27 уже в первом походе в 1963 году побить мировые рекорды по дальности подводного плавания и скорости. Вот за это Лейпунского и наградили Звездой.
Новые дороги гладкими не бывают. В мае 1968-го на реакторе К-27 случилась тяжелая авария. Последствия были кошмарными — 9 человек умерло от острой лучевой болезни, а лодка навсегда вышла из строя (ее потом затопили в Карском море). Лейпунский срочно прилетел на базу Северного флота и лично руководил работами по ликвидации последствий, «схватив» очередную дозу облучения. В чем были причины аварии? Специалисты сходятся, что это было сочетание человеческого фактора и конструкционных недостатков. Высшее руководство страны стало смотреть на Лейпунского косо. Известны слова Дмитрия Устинова, руководившего в те годы военно-промышленным комплексом СССР: «Мы на Александра Ильича чуть ли не молились, а он обманул наши ожидания». Но Лейпунскому позволили работать дальше. Он учел ошибки — и получился шедевр, непревзойденный образец корабельного искусства — лодки проекта «705», «убийцы авианосцев», «океанские призраки», головная боль американских моряков. Таких лодок построили всего шесть, но этого было достаточно, чтобы держать потенциального противника в постоянном напряжении. Лодки «705» обладали уникальными способностями — их скорость и маневренность позволяли уходить от торпед. За 20 лет, пока эти корабли стояли на вооружении, на них не случилось ни одной реакторной аварии!

Исторический девиз фирмы «Мерседес» — «В небесах, на земле и на море» — вполне мог стать и девизом жизни Лейпунского. Он разработал не только энергетические реакторы и лодочные силовые установки. Он поднял реакторы за облака и выше — в космос. В 50-е годы одновременно в США и России разрабатывались бомбардировщики с ядерными установками. Перспектива была заманчивой — такой самолет мог находиться в воздухе сколь угодно долго, его возможности ограничивались только усталостью экипажа. В СССР для этой цели модернизировали самолет ТУ-95. Расчет реакторной установки для него выполнил Александр Лейпунский. Было совершено более 30 испытательных полетов. Но на этом дело остановилось. Проект оказался слишком дорогим, советская экономика его не потянула. «Эти работы потребуют такого же размаха, как это было при создании атомного оружия», — писал Лейпунский. Американцы, кстати, тоже остановили работы по атомному самолету — такая «игрушка» им тоже оказалась не по карману. И получилось, что догонять стало некого, а самим идти вперед — слишком дорого и опасно. В сухом же остатке следующее: Лейпунский доказал, что атомный самолет возможен. Только он сейчас никому не нужен.

Судьба же космических ядерных аппаратов оказалась более счастливой. В 70-80-е годы их было запущено более 30. А разработки начались еще в 50-е годы под руководством Лейпунского. Благодаря его гениальным предложениям СССР стал мировым лидером в ядерной космонавтике. Программу в 90-е годы из-за безденежья и разоружения свернули — а спутники с ядерными установками, кроме одного, упавшего на Канаду, перевели на высокие орбиты «захоронения», где они будут летать еще сотни и тысячи лет. Это были уникальные аппараты-разведчики — они следили за американскими боевыми кораблями, а еще они предназначались для наведения ядерных боеголовок на цель. У американцев был запущен в космос всего один подобный аппарат.

Жизненный подвиг
Александр Ильич Лейпунский родился в 1903 году в польском местечке. Из-за еврейского происхождения его поначалу не приняли в прогимназию — квота была. Взяли только на следующий год. А революция отменила национальные ограничения, и Лейпунскому открылись все пути.
В 30 лет он стал директором Украинского физико-технического института! Австриец Вайсберг, работавший под началом Лейпунского, писал: «Он легко, почти весело справлялся с административными делами. Он децентрализовал все, что мог. Он доверял людям, и это придавало им уверенность. Ничего от бюрократа в нем не чувствовалось. Он был одинаково далек как от рафинированного интеллектуализма старой школы, так и от примитивности новой советской интеллигенции». Еще интересный штрих. Англичанка Купер писала в частном письме: «Александр Лейпунский очарователен. Создается впечатление, что все женщины института в него влюблены. Я пытаюсь быть исключением».
В 1938-м Лейпунского арестовали по подозрению в шпионаже, два месяца он провел в тюрьме, после чего, когда НКВД возглавил Берия, с ученого сняли обвинения и освободили. Но директорской должности он лишился. После войны он займет высокий пост заместителя начальника управления «специальных институтов» МВД. Это будет его высшим карьерным достижением. В 1949-м Лейпунского с понижением переводят в лабораторию «В» — руководителем научного отдела. Современники говорят, что он очень хотел стать директором ФЭИ, но в 1959-м специально для него создали должность научного руководителя института. Александра Ильича хорошо награждали, но звания академика Академии наук СССР его так и не удостоили, несмотря на протекцию Ефима Славского. Возможно, сказывались его напряженные отношения с Петром Капицей и Анатолием Александровым. Лейпунский позволял себе публично критиковать тепловые реакторы: «ими только банный пар разогревать». Их разработчику, академику Александрову, слышать такое было наверняка неприятно.

Не любил Лейпунского и первый секретарь Калужского обкома Андрей Кандренков, ставя ему в вину, что тот «распустил в ФЭИ молодежь». Кстати, сам Александр Ильич был лоялен к режиму, «высказываний» не допускал. По крайней мере, острой критики власти никто от него не слышал. Но вот 33-й том собрания сочинений Ленина издания 1955 года с пометками Лейпунского. На чем же заостряет свое внимание ученый? Он подчеркивает ленинские строчки: «На мой взгляд, есть три главных врага, которые стоят перед нами — коммунистическое чванство, безграмотность и взятки… У политически просвещенного народа нет взяток, а у нас они на каждом шагу». Эти слова были актуальны в начале 20-х, когда их написал Ленин, сохранили свежесть в 60-е, когда их читал Лейпунский. Ничего не поменялось с тех пор. Только чванство стало не «коммунистическим», а «чиновничьим», хотя контекст тот же.

Лейпунский умер в 1972-м от третьего инфаркта. Первый с ним случился в 1955-м, после радиационной аварии в лаборатории «В». Всю ответственность за нее Александр Ильич взял на себя. Работал Лейпунский на износ. Когда ему как-то сказали, что он неважно выглядит, ответил: «Меня с этой работы вынесут ногами вперед»…

В подготовке материала использованы воспоминания ветеранов ФЭИ О.Д. Казачковского, Л.А. Кочеткова, Г.И. Тошинского, А.П. Белова

Алексей Собачкин